— Надо ему колесо шилом проткнуть, — первым предложил Вовка.

Это было не очень много, но на Вовку посмотрели все с благодарностью. Начало положено.

— Пустяки, — сказал Леонид. — Колесо заменить — раз плюнуть. Я запасной баллон под обрыв в речку спустил, пока шофер на кухне грелся, и то ничего, никто даже не спросил.

— Сделать что-нибудь можно, — не совсем уверенно проговорил Сашка. — Там в коридоре на гвозде автомат висит. Фирма «Шмайзэр», — не преминул он блеснуть своей осведомленностью. — Из коридора по ступенькам во двор, а там в огород — и будь здоров.

Как использовать автомат, Сашка не сказал. По деревне ходят вооруженные патрули, на прогоне за школой и около больницы стоят пулеметы, а самого штурмбанфюрера Хартунга всюду сопровождает автоматчик.

И, разозлившись на свою беспомощность, Сашка сказал резко:

— Все равно это дело нельзя так оставить.

Ему никто не ответил. Мимо окон проехала машина. Вовка выскочил посмотреть и тут же вернулся.

— Поросенок в кузове визжит на всю улицу. Интересно, у кого же они поросенка ухватили, — сам с собой рассуждал он. — Вроде уж ни у кого и не осталось.

— Выходит, зря я это все узнавал, — угрюмо сказал Сашка.

— Знаете что, ребята, — начала Лида. — Вам не кажется, что мы играем в детскую игру казаки-разбойники?

Сашка аж рот раскрыл от удивления.

— Раз мы решили совершить над фашистом суд, надо предлагать что-нибудь серьезное. Нам известно, что ежедневно в определенное время он приезжает на машине. Давайте его подкараулим и поставим на дорогу мину. Я знаю, где есть противотанковая мина.

— Это уже дело, — подхватил Леонид.

— Она в стороне от дороги, за мостом. Помнишь, Саша, где мы сидели с тобой под березой.

Сашка невольно покраснел. Он, конечно, все помнит, но зачем же так при всех.

— Если к речке спустишься, то сразу направо.

— Страшно, — признался Сашка. — Взорвется в руках — костей не соберешь. Она танк перевертывает.

— Не взорвется. Я знаю, как нужно обращаться. Бойцы, которые их ставили, жили в нашем доме. Они мне показывали. Я даже дежурила у моста, когда они обедали.

Теперь, когда сомнений больше не осталось, Сашка решил взять инициативу в свои руки.

— С сегодняшнего дня начинаем готовиться, — объявил он. — Давайте разрабатывать план. Чтобы все как положено и наверняка. Вовка, учти, проболтаешься, разговор будет короткий.

— Ты сам поменьше болтай. Что я, контра какая-нибудь? У меня отец политрук.

Сказав это, Вовка пошел на улицу, чтобы еще раз убедиться, нет ли кого поблизости.

Глава восьмая

В полдень пятнистый «мерседес» остановился у большого дома с кирпичным, в рост человека, фундаментом. Хартунг подождал, когда шофер откроет дверцу, и не спеша вылез из машины. На нем была крытая зеленым сукном шуба, уши прикрыты черными замшевыми наушниками. Мороз был не страшен, и Хартунг минут пять стоял на дороге, разглядывая деревню.

Из соседнего сада за ним следили три пары настороженных глаз.

— Машина разворачивается, — доложил Леонид, ближе всех сидевший к забору.

— Так и должно быть, — подтвердил Сашка и возбужденно пожал Лиде руку. — Теперь бегите и ждите меня, как договорились.

Хартунг, медленно ступая, поднялся по скрипучим ступенькам. В прихожей жарко топилась голландка. Майора Мезера на месте не оказалось. Хартунг сбросил шубу на руки денщика и махнул рукой, чтобы тот убирался вон.

В углу комнаты стоял позолоченный иконостас, перед ним на медной цепочке висела синяя лампадка. Хартунг вынул увеличительное стекло и стал разглядывать темный лик Спасителя, — имеет ли это ценность?

Майор не приходил, и Хартунг раздражался все больше. Он знал, что от его визита Мезер не придет в восторг. Тем хуже для него, Мезера. Оба они несут свою службу. Письмо, которое лежит у него в кармане, написано солдатом расквартированного здесь батальона Карлом Майкснером. Этот слюнтяй прибыл с последним пополнением и участвовал только в одном бою. Командиру батальона полезно прочитать хотя бы вот это:

«Вот уже две недели, как я с пополнением прибыл на Московский фронт. Ты даже представить себе не можешь, какие здесь стоят холода. А нам даже не выдали шинелей. Говорят, что будут отбирать у раненых и одевать вновь прибывших. А что, если мне достанется шинель нашего часовщика — коротышки дядюшки Шульца? Он обязательно забудет в кармане свою трубку, и мне будет чем его вспоминать.

Мне кажется, что мы сделали большую ошибку. Верное представление о войне мы получаем только сейчас. И представление это очень неожиданное. Порою мне кажется, что мы отсюда не выберемся…»

Хартунг бросил письмо на стол и подошел к окну. Вдоль дороги в синем безмолвии цепенели березы, бледные лучи солнца золотили стены домов, и что-то печально-безропотное, проникнутое извечной русской грустью, чудилось Хартунгу в облике деревни, занятой войсками.

На дороге стоял грузовик, и какой-то рослый мальчишка в рваной шапке усиленно работал насосом у снятого колеса. Хартунг скользнул по нему беглым взглядом и продолжал думать о своем. Придется взяться за Франца Мезера. Даже в прошлом, когда они были друзьями, он не казался ему тем человеком, который будет стоять до конца.

Глядя в окно и предаваясь своим мыслям, штурмбанфюрер Хартунг даже не подозревал, что там на улице в эту минуту против него готовится отчаянная диверсия.

Сашка, взявшись добровольно помогать шоферу, не отрывал глаз от дверей дома. Наконец на крыльцо выскочил солдат без пилотки и стал звать шофера «мерседеса». Пора, решил Сашка. Он бросил насос, сморщился и стал мять живот. Немец, не переставая жевать сушеные яблоки, постучал по резине и велел продолжать.

— Не могу, болит, — пожаловался Сашка и напрямик по огороду бросился к реке, с хрустом ломая мороженую ботву картофеля.

Лида и Леонид сидели на берегу за корневищем упавшей ели, Леонид говорил:

— Сейчас еще светло и звезд не видно. А ночью я могу тебе все созвездия показать. Если хочешь, выходи сегодня вечером.

— Скорее! — крикнул Сашка. Сейчас поедет.

Лида откопала противотанковую мину.

Ящик оказался тяжелым, и Сашка понес его сам. Прячась за крутым береговым обрывом, все трое через барский сад пошли к лесу. Когда поднялись на бугор и вышли на дорогу, Сашка стал искать подходящее место.

— Вот здесь обязательно наскочит, — сказал он. — Колея узкая, не объедешь.

— А вдруг он совсем не сюда поедет? — предположил Леонид.

— Некуда ему больше ехать, — заявил Сашка, как будто наперед знал намерения штурмбанфюрера. — Все время по этой дороге ездит.

Мину поставили, замаскировали и спрятались